«Я привыкла в платочке работать, — Татьяна Владимировна привычным движением касается пластилина, поправляя модель. — Удобно, волосы не мешают, и… понимаете, перед образом святого все-таки находишься». Пока фигура апостола Андрея Первозванного выполнена из пластилина. Вскоре она предстанет в глине, а затем изображение покроет цветная глазурь. Татьяна Гришина вместе с мужем уже больше 20 лет занимается довольно редким и необыкновенно красивым видом творчества — керамической иконой.
Мы сидим в мастерской и вспоминаем, как много лет назад в Подмосковье, в Абрамцевское художественное училище приехал парень из Караганды, сын раскулаченного крестьянина. Много невзгод повидал он в жизни, и отдушиной стала живопись. В Абрамцеве Валерий встретил девушку-горьковчанку по имени Татьяна. Они вместе уже 52 года.
— В училище свадьбу сыграли, в училище и сыночка нашли, — улыбается Татьяна Владимировна. — Мне 19 лет было, когда я замуж вышла, а в 20 Олег родился. Валерию тогда было уже 24. Сын появился на свет в Загорске, теперь это Сергиев Посад. Помню, закричал, и тут колокола зазвонили… Роддом рядом с монастырем стоял.
Олег Валерьевич живет в Санкт-Петербурге. Он тоже замечательный керамист и окончил то же художественное училище, что и родители.
За благословением
Мастерская художника — это всегда особая атмосфера. А уж если здесь рождается икона… Господь, Богородица, святые смотрят с многочисленных эскизов и заготовок, с фоторепродукций, их изображения — в завершенных и незавершенных работах. Керамика Гришиных вобрала в себя лучшие черты русской иконописи: лаконичность формы и цвета, ясность силуэта, композиции.
Заслуженные художники России, лауреаты премии Нижнего Новгорода, обладатели диплома Академии художеств РФ, они занимаются керамикой уже 40 лет. С 1971-го их произведения становились экспонатами всесоюзных, республиканских, областных и городских выставок. Известны и монументальные работы. Сначала Гришины оформляли детские садики, бассейны, довелось поработать даже на Байконуре. К ракетам Валерий Михайлович и Татьяна Владимировна, конечно, отношения не имели, но интерьеры космодрома украшали. Вернувшись в Горький, и тут трудились плодотворно. В 1977 году создали замечательное монументальное панно для театра кукол, в 1985-м оформили станцию метро «Заречная». Когда начали возрождаться храмы, Гришины очень хотели заняться иконой, и однажды представился случай.
— Это было в 1990 году, — говорит Татьяна Владимировна. — На Северном поселке, на Автозаводе, строился храм мученицы Татианы, и нам предложили сделать ее икону. Понимаете, я Татьяна — и икона святой Татианы. Мы были безумно рады, но в то же время немного страшились. Это же совсем другое — икона, тут свой язык, каноны… И мы пошли к митрополиту Николаю (Кутепову) за благословением. Стеснялись. Проводить нас взялся известный историк Николай Филиппович Филатов. Владыка благословил вообще на изготовление икон. Потом он освящал Татианинский храм, и мы были на службе. Слезы из глаз так и текли. А почему? Даже не скажу.
Что с чем дружит
Процесс изготовления керамической иконы трудоемкий — несколько этапов. Сначала создается модель из пластилина, потом отливается гипсовая форма, затем лепится уже глиняная модель, и наконец обжиг. Но это только керамический рельеф готов, предстоит не менее сложный процесс росписи.
— Раньше, допустим, в XIV веке, керамические иконы были просто матовые, из глины, глазурью не покрывались, — объясняют художники. — Но с каждым веком технология усложнялась. И теперь мы подошли к тому, что можем полностью делать глазурь в цвете, не отходя от канона. Сложность изготовления еще и в том, что глазурь в обжиге течет. И надо предугадать ее количество, положенное на основу. А цвет… Не просто красный, допустим, положили, и все. Нет, там несколько слоев глазури. И надо думать, что с чем сочетается, что с чем дружит. Понимание приходит с опытом. Бывают такие моменты, когда в обжиге цвет просто исчезает. По химическому составу некоторые краски несовместимы, уничтожают друг друга. Это тоже нужно держать в голове постоянно. Кроме того, керамика дает усадку, и надо рассчитать, чтобы не было искажения изображения в ту или иную сторону.
Есть еще одна особенность в работе Гришиных — нельзя сделать точную копию иконы. Использовать одну и ту же гипсовую форму, конечно, можно, но вот рельеф и колорит в любом случае при обжиге будут меняться. Поэтому каждый раз мастера открывают печь с трепетом, не зная, что они сейчас увидят.
С чистыми помыслами
В начале октября в Нижегородском художественном музее прошла выставка икон Валерия и Татьяны Гришиных. Здесь было около 30 работ. Другие можно увидеть в храмах Нижегородской области, а еще во Владимире, Орле, Самаре… Художники участвовали в благоукрашении нескольких памятников архитектуры в Нижнем Новгороде: Михаило-Архангельского собора в кремле, церкви Успения Божией Матери на Ильинской горе (около 800 ярких керамических изразцов было тогда изготовлено для воссоздания ее исторического облика), храма в честь святых Жен Мироносиц и церквей Благовещенского и Вознесенского Печерского монастырей.
— Делали иконы и для пещерного храма в Сарове, для подземных келий рядом с ним, — вспоминает Валерий Михайлович. — Приехали туда (возрождение только началось) — сырость, неуют. Это же подземный храм, там особые условия, поэтому иконостас на металле написан, обычные иконы не подойдут. Мы изготовили керамические.
Художники показывают фотографию: Валерий Михайлович монтирует трехметровую икону Покрова Пресвятой Богородицы во Владимирской области. Сколько лет прошло, а будто вчера… Одна работа заканчивается, начинается другая. И снова — эскиз, модель, гипс, глина, глазурь…
За окном мастерской — кормушка. Воробьи для Гришиных как домашняя птица. Так и шныряют под окошком: скоро зима, уже голодно. Валерий Михайлович понес на улицу пакет с зерном, обед, значит, у птичек. Мы тоже пьем чай. Он почему-то особенно вкусный, когда за окном хмурь и слякоть.
— Мы занимаемся иконой не ради денег, — Татьяна Владимировна задумчиво склоняется над чашкой. — Мы просто любим свою работу. В самые сложные периоды жизни она нас выручала. А что уж говорить об иконе… Это святыня, и делать ее гораздо сложнее, чем что-то другое. Не в технологическом плане. К ней ведь приступать надо с чистыми помыслами, с чистым сердцем, с пониманием, что ты делаешь. Очень следить за собой. А это, я думаю, для любого человека непросто.
Икону принято называть молитвой в красках. Молитва же Татьяны и Валерия Гришиных — еще и в яркой цветной глазури.
От Спаса «на чрепии» к русскому узорочью
Иконы Валерия и Татьяны Гришиных, сделанные в XXI столетии, органично смотрятся в храмах, построенных несколько веков назад. Многоцветная керамика — неотъемлемая часть так называемого русского узорочья — архитектурного стиля, который сформировался в XVII веке в Москве и на территории Поволжья.
А первой керамической иконой, по преданию, был Спас Нерукотворный. Эдесский царь Авгарь получил плат с изображением Христа и исцелился им от проказы. Авгарь прикрепил плат к доске и поместил в нише над городскими воротами. Правнук же царя стал язычником и возобновил гонения на христиан, начал уничтожать святыни. Образ Спасителя, чтобы защитить от осквернения, замуровали в стене, в нише, напротив него зажгли лампаду. Когда в IV веке святой образ был вновь обретен, оказалось, что он не просто сохранился, а чудесным образом отпечатался на закрывавшей его черепице (керамиде) с внутренней стороны. Эта первая в истории керамическая икона получила название Керамидион, на Руси его стали называть Спас на чрепии.
По другой версии, живописец и скороход, несшие Нерукотворный Образ к Авгарю, остановились на ночлег близ города Иераполиса, в доме гончара. Для безопасности икона была спрятана между двумя кирпичами. Ночью над этим местом в небе возник огненный столп, сияние которого напугало и привлекло жителей города. Когда открылась причина и чудесный образ достали из тайника, то на одном из кирпичей увидели его отпечаток. Он был оставлен в Иераполисе.
След Спаса Нерукотворного на чрепии в дальнейшем был потерян, но память о нем сохранилась в иконографии росписей храмов. С XII столетия в византийских и древнерусских церквях вошло в обычай изображать в основании купольного барабана Нерукотворный убрус. Древнейшее изображение его находится в Новгородской церкви Спаса на Нередице, построенной в 1196 году. Иконография Спаса Нерукотворного на чрепии была воспроизведена Дионисием в росписях Рождественского собора Ферапонтова монастыря.
В XVII веке мастера русского узорочья создавали яркие и причудливые керамические изделия с изображениями людей, животных, диковинных растений. Печально, но уже в следующем столетии, в эпоху расцвета классицизма, керамика с ее ярким национальным колоритом была на время забыта. Только в конце XIX века, когда стал популярен неорусский стиль, интерес к керамике возродился.
Центром воссоздания промысла стало село Абрамцево под Москвой. Васнецов, Врубель, Поленов стали основоположниками знаменитой школы декоративно-прикладного искусства, преобразованной со временем в Абрамцевское художественно-промышленное училище.
Надежда Муравьева
При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.