На долю православного духовенства с начала прихода к власти большевиков выпали беспрецедентные по масштабам гонения. Скитания по приходам, ограничение гражданских прав, голодание семей, лишение крова часто заканчивались арестами и высшей мерой наказания. Быть духовным лицом в то непростое время само по себе было подвигом. Многие были канонизированы в лике исповедников и новомучеников на Архиерейском соборе 2000 года. Однако немало и тех, кого по определенным причинам канонизировать нельзя. Будет несправедливо, если мы замолчим и забудем их имена. Серию публикаций о репрессированных священнослужителях Нижнего Новгорода, не причисленных к лику святых, мы открываем биографиями последних клириков нижегородской Спасской церкви, служивших до ее закрытия в 1937 году.
Потерявший приход и жизнь
Последним настоятелем храма в честь Всемилостивейшего Спаса, что на Полтавке, был протоиерей Николай Виноградов, он прослужил там семь лет. За свое многолетнее ревностное служение Церкви в 1913 году отец Николай с благословения Священного Синода был награжден скуфьей, в 1916 году — камилавкой.
Родился будущий священник 23 марта 1865 года в селе Гагине Сергачского уезда Нижегородской губернии в семье священника Николая Петровича Виноградова. Окончив четыре класса Нижегородской духовной семинарии, он по семейным обстоятельствам вынужден был подать прошение об отчислении.
В 1888 году Николая Николаевича призвали на армейскую службу, в течение девяти месяцев он проходил ее в Москве, в Гренадерском полку. А в 1897 году окончил миссионерские (так называемые «противомусульманские») курсы при Казанской духовной академии.
Свой священнический путь отец Николай начал там же, в Казанской епархии. Прослужив там два года, в 1900 году батюшка был принят в Нижегородскую епархию и определен в Воскресенский храм села Окулова Горбатовского уезда, а затем в Балахнинский уезд. С 1909 года он начинает служить в Нижнем Новгороде: в домовой церкви льнопрядильной фабрики в поселке Молитовка, при храме Трех Святителей, а затем на подворье Серафимо-Дивеевского монастыря, которое размещалось тогда на улице Ковалихинской. Одновременно батюшка окормлял прихожан домовой церкви при Серафимовском доме призрения — епархиальной богадельне для престарелого духовенства.
Когда начались массовые гонения новой власти на священнослужителей, нижегородские церкви одна за другой стали закрываться. Отцу Николаю приходилось переходить из одного прихода в другой, пока в 1930 году он не стал настоятелем Спасской церкви на Полтавке.
Как и все духовенство епархии, при советской власти батюшку лишили избирательных прав и даже запретили жить в одном доме с собственными четырьмя детьми. Он с горечью тогда признавал, что, к счастью, супруга Мария Ивановна, урожденная Акрицкая, до этого не дожила — умерла в возрасте 46 лет в 1918 году. Найдя приют у двух прихожанок Спасской церкви, отец Николай жил в их доме недалеко от храма. Но иногда ему приходилось ночевать и в церкви, в ее неотапливаемом подвальном помещении.
16 ноября 1937 года 72-летний протоиерей Николай Виноградов был арестован в своем храме. Из воспоминаний его внучки Киры Анатольевны Горбуновой известно, что сразу после окончания церковной службы к нему подошли двое приятных молодых людей и почтительно попросили соборовать умирающего. Батюшка взял с собой все необходимое, сел в легковой автомобиль и больше в храм уже не вернулся. Родным о его аресте сообщили монахини, жившие при Спасском храме.
В официальном обвинительном заключении по делу священника Виноградова сказано, что тот «…проводил среди верующих антисоветскую агитацию, клеветнически извращал и опошлял новую Сталинскую Конституцию». Из протокола допроса, написанного рукой следователя, видно, что батюшка виновным себя признал.
Протоиерея Николая расстреляли через два месяца после ареста, 11 января 1937 года.
Нищим останется, а церкви не оставит
Вторым священником Спасской церкви, служившим в ней 16 лет до ее закрытия, был протоиерей Иоанн Руновский, представитель целой династии нижегородских священнослужителей. Он родился 10 июля 1886 года в семье священника села Заскочиха Семеновского уезда Нижегородской губернии. По окончании семинарии, в 1912 году, был рукоположен в иерея и, вернувшись в родной приход, служил там вместе с отцом в качестве второго священника до 1921 года.
В церковно-приходском попечительстве прихода Заскочихи отец Иоанн вел преподавательскую деятельность, исполнял обязанности казначея, был также секретарем отделения миссионерского Нижегородского братства Святого Креста при Казанской церкви села Рожнова.
В браке с Марией Михайловной Знаменской, происходившей также из семьи священнослужителя, у него в 1916 году родился единственный сын Павел.
В 1921 году отца Иоанна назначили вторым священником Спасской церкви Нижнего Новгорода. Согласно официальным спискам зарегистрированных священнослужителей этого прихода, в 1935 году отец Иоанн имел сан протоиерея.
В 1937 году он был арестован. В качестве обвинения в следственном деле приводятся его слова по поводу увеличения налогов на священнослужителей: «Какой бы налог ни предъявили ему, он все продаст, до последней вещи в квартире, нищим останется, а церкви не оставит». На основании этого абсурдного обвинения 21 сентября 1937 года решением «особой тройки» управления НКВД протоиерей Иоанн Руновский был приговорен к расстрелу, и 4 октября приговор был приведен в исполнение.
Псаломщик, диакон, герой двух войн
В 1933 году, когда местные власти предпринимали попытки закрыть Спасскую церковь, вместе с отцом Иоанном Руновским в Москву ездил диакон этого храма Дмитрий Ободов. Доставленное ими обращение верующих во ВЦИК продлило приходскую жизнь еще на несколько лет.
Будущий диакон Спасской церкви Дмитрий Ободов родился 17 сентября 1879 года в крестьянской семье. В 1891 году окончил курс в начальном церковно-приходском училище в селе Мангушеве Сергачского уезда. С началом военных действий на Дальнем Востоке участвовал в походе в Китай, за что получил памятную светло-бронзовую медаль, а затем по итогам войны был удостоен серебряной медали «за усердную службу». В 1902 году назначен на должность псаломщика при войсковой церкви Крепостного полка в Порт-Артуре. По причине болезни его перевели служить в Нижний Новгород, сначала псаломщиком в 238-й Клязьминский полк, а затем в гарнизонную Николаевскую церковь. По завершении срочной службы в армии его определили в храм села Муханова Горбатовского уезда, а спустя три года, в 1909 году, Дмитрия Карповича официально приняли из крестьянского сословия в духовное звание.
Псаломщиком Спасской церкви он стал в 1913 году, но с началом Первой мировой войны был мобилизован. Во время военных действий, с 1914-го по 1918 год, Дмитрий Ободов участвовал в военных походах против Германии, Австрии, Турции и Болгарии и был награжден золотой медалью «за усердие». В 1913 году получил к тому же памятную медаль в честь 300-летия Дома Романовых.
1 января 1918 года Дмитрий Карпович вновь вернулся в Нижний Новгород и продолжил служить псаломщиком в Спасе-на-Полтавке. В 1922 году, принимая во внимание «знание им устава и церковного пения, аккуратность и его в высшей степени добросовестное отношение к своим обязанностям и соответствующие голосовые данные», он по просьбе совета Спасской общины был рукоположен во диакона. Это служение продолжалось 13 лет.
25 августа 1935 года отца диакона арестовали — за хранение книги «Христианство и социализм». Вменяемую ему «вину» он, согласно протоколу заседания, признал. В последнем слове подсудимый просил учесть его семейное положение — воспитание шестерых детей. Однако 17 ноября 1935 года суд приговорил его к лагерному содержанию сроком на пять лет. Дальнейшая судьба отца диакона остается неизвестной. Вероятнее всего, он погиб в застенках сталинского ГУЛАГА.
Биографии нижегородских священнослужителей, репрессированных за веру в годы советской власти, начал составлять руководитель епархиальной комиссии по канонизации архимандрит Тихон (Затёкин). Именно ему пришла в голову идея увековечить память их всех, без исключения, пострадавших от репрессий. И не важно, подлежит человек канонизации или нет. В своем комментарии нашей газете отец Тихон объясняет причины, подвигшие его к этой обширной и важной работе.
— Мы не знаем, по какой причине человек сам себя оклеветал, подписав приговор. Может, ему сказали: «Не подпишешь — жену с детьми малолетними расстреляем, тут же, при тебе»? Куда ему было деваться? Конечно, подписывать пришлось. А может, испугался, не вынес мучений, психологического давления, провокаций инквизиторов? Мы никогда об этом не узнаем. Не случайно на мемориальных табличках, которые устанавливаются по сей день на всех храмах епархии, наносятся имена всех пострадавших от репрессий священнослужителей и мирян, не только канонизированных.
Свою работу по составлению их биографий мы начали с изучения послужных списков, поскольку все духовенство было рукоположено до революции. Мы также использовали следственные дела, протоколы обысков, допросов, постановления об обвинении, воспоминания родственников. Мы уже обработали информацию по Нижнему Новгороду. Сейчас приступили к изучению биографий духовенства из других районов. Все материалы о пострадавшем в годы гонений духовенстве, которые мы сейчас собираем, войдут в книгу «Нижегородский синодик». Эта информация будет размещаться на сайте комиссии по канонизации святых, публиковаться в журнале «Нижегородская старина». Все они достойны нашей благодарной памяти.
Марина Дружкова, по материалам, предоставленным архимандритом Тихоном (Затёкиным), председателем по канонизации Нижегородской епархии
При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.