Священномученик Петр Сахаровский (1876 – 1937)

Священномученик Петр родился 20 августа 1876 года в Нижнем Новгороде в семье канцелярского служащего Иоанна Сахаровского. Окончил курс обучения в городском земском училище и три класса Нижегородской Духовной семинарии. В период с 1890 по 1900 год работал письмоводителем при канцелярии Нижегородского викария епископа Балахнинского. Канцелярия викарного архиерея до революции находилась по месту его проживания — в Вознесенском Печерском мужском монастыре.

За долгие годы служения в качестве простого канцелярского служащего ему пришлось общаться с целым рядом нижегородских викариев, священнослужителей и монашествующих. В 1900 году указом Нижегородской Духовной консистории Петр Сахаровский был допущен к исполнению должности псаломщика при Троицкой Верхнепосадской церкви на Сенной площади. Этот храм находился недалеко от Печерского монастыря.

Спустя год епископ Анастасий (Опоцкий), викарий Балахнинский, рукоположил его в сан диакона. Начиная с 1905 года диакон Петр Сахаровский служил учителем пения и преподавателем Закона Божия в церковно-приходской школе при Троицком храме. Наряду с этим до революции, начиная с 1911 года, он также преподавал на общих епархиальных курсах по подготовке учителей церковно-приходских школ.

Семья отца Петра состояла из трех человек: супруги Лидии Яковлевны и двух дочерей — Серафимы и Марии, которые после замужества жили отдельно.

В период революционных потрясений, во время голода и террора диакон Петр Сахаровский 22 декабря 1918 года был посвящен в сан священника и определен настоятелем церкви в честь апостола Иоанна Богослова в селе Давыдково, во втором благочинии Горбатовского уезда (рядом с современным городом Павлово). В дальнейшем он был возведен в сан протоиерея, однако когда именно это произошло, точно неизвестно. В конце 1920-х годов отец Петр возвратился в Нижний Новгород, где вновь стал служить в качестве второго священника в Троицкой Верхнепосадской церкви.

Начиная с 1934 года, после того как Троицкий храм властями был закрыт, протоиерей Петр Сахаровский по благословению митрополита Сергия (Страгородского) стал служить в Нижегородской Спасской церкви.

5 августа 1937 года, ночью, в возрасте 61 года отца Петра арестовали сотрудники УНКВД по Горьковской области как участника церковно-фашистской диверсионно-террористической организации. При обыске у него были изъяты: золотая цепочка от часов, серебряные ризы (оклады) от икон, крест с цепочкой, крест золотой с распятием, сосуды для причастия. Важно отметить, что отец Петр и прежде неоднократно подвергался арестам и обыскам, но по милости Божией вновь продолжал свое пастырское служение.

В ходе следствия, которое длилось полтора месяца, отцу Петру предъявляли самые различные обвинения, но ни с одним из них он не соглашался и не признавал себя виновным. Первый раз следователь допросил его 22 августа 1937 года.

— Следствие располагает данными, что вы ведете контрреволюционную агитацию среди верующих, дайте следствию правдивые показания по этому вопросу.

— Я никогда не проводил, не провожу и не буду проводить контрреволюционную агитацию.

— Вы говорите неправду, следователю известно о вашей агитации, следствие требует от вас развернутого показания.

— Я считаю себя советским человеком и выполняю все законы ее и не веду контрреволюционной агитации.

— Следствию известно, что вы по убеждениям монархист и ведете контрреволюционную работу.

— Я власти монархистов не признаю и против советской власти контрреволюционной работы не веду. Я исполняю свои обязанности по службе в церкви — те, что от меня требует Церковь, а Церковь запрещает мне вести антисоветскую агитацию.

— Вы участвовали на собрании священников г. Горького и когда это было? — Примерно в 1930 году в Троицкой церкви было общее богослужение священников г. Горького, на котором я присутствовал, после богослужения было общее чаепитие, на котором владыка [митрополит Сергий (Страгородский). — Прим. авт.] делал наставления и указания. В последующее время были общие богослужения, но только причтом — священниками одной церкви служили, но чаепития не было.

— Отвечайте на вопрос конкретно, были на собрании священников в 1930 и последующие годы?

— Я был, но это были не собрания, а общие богослужения.

— Следствию известно, что на этих собраниях обсуждались вопросы борьбы с советской властью.

— После общего богослужения было общее чаепитие, за которым наше духовное начальство читало наставления, никаких вопросов политических не обсуждалось. В период и после богослужения притчевого я не был на общем чаепитии.

— Вы говорите неправду, следствию известно, «общие богослужения», как вы называете их, созывались по вашей инициативе, где вы выступали с контрреволюционными речами. Расскажите об этом подробно.

— По моей инициативе богослужения не созывались, и с антисоветскими речами я не выступал.

Во время второго допроса отца Петра, который состоялся спустя три дня, 25 августа, следователь интересовался, имеет ли батюшка родственников за границей, а также о его проповедях.

— Когда вы читали контрреволюционную по содержанию проповедь в присутствии митрополита Евгения [Зернова. — Прим. авт.]?

— Эту проповедь в присутствии митрополита Евгения я читал примерно в 1934–1935 году, в ней я говорил только об исповеди и причастии <…>

— Расскажите о собрании попов в 1930 году, по чьей инициативе оно было созвано и какие стояли перед ним задачи?

— Никакого собрания в 1930 году не было. В 1929 году во время приезда митрополита Сергия было общее богослужение причта Троицкой церковной общины, на котором присутствовало духовенство г. Горького. Тут были председатель епархиального совета Македонский и благочинный Евгений Хитровский — ныне умерший. Особых задач перед собой не ставили — мы совершали торжественное богослужение по случаю престольного праздника в честь великомученицы Параскевы 28 октября. По окончании службы приходской совет пригласил митрополита Сергия на чашку чая, а с ним вместе были: благочинный, председатель епархиального совета, члены Троицкого причта и члены приходского совета. Это чаепитие было устроено в сторожке.

— Что говорилось на этом поповском собрании об обновленческой церкви? — За чаепитием слушали наставленческие речи митрополита Сергия и только, содержание их я не помню.

— Когда у вас еще были подобные сборища?

— Общие богослужения бывали и в Спасской церкви в 1937 году — службы проходили в полном составе всего Спасского причта, кроме того, тут присутствовал митрополит Феофан [Туляков. — Прим. авт.] и его секретарь. В числе Спасского причта были священники Виноградов, Руновский, я, Сахаровский, и диакон. После этого общего богослужения никакого чаепития не было, все разошлись по домам.

— Расскажите о своей проповеди антисоветского содержания, которую вы произносили в Великом посте в 1936 году.

— Проповедей в данное время я вообще не говорю, и во время Великого поста не говорил.

— Что вы еще можете показать?

— Больше ничего показать не смогу, записано с моих слов верно и мне прочитано.

27 августа 1937 года состоялся очередной допрос отца Петра, во время которого следователь вновь пытался добиться от священника признательных показаний и получить улики против других священнослужителей и мирян.

— Что вам известно о тайном монашестве в г. Горьком?

— О тайном монашестве я ничего не слыхал. Мне известно, что в г. Горьком остались монашки Крестовоздвиженского монастыря, которые после закрытия последнего перешли в приход Похвалинской церкви. Эти монашки, не имея у себя одного определенного духовника, ходят по всем церквам, в частности и в Спасскую. Лично я исповедовал этих монашек, но их я знаю как верующих и духовным их отцом не являюсь. По фамилиям я их тоже не знаю. Никакого пострижения в монахини я не делал, так как на это не имею права <…>

— Что вам известно о фактах пострижения в монахини?

— Таких публичных фактов пострижения в монахини я не помню, возможно, что пострижение в монахини производилось негласно, но кто этим занимался, я не знаю.

— Как часто эти монахини бывают у вас на исповеди?

— На исповеди монахини бывают по три раза в год. Причем, так как они не имеют определенного духовника, то бывают и у меня, и у других священников. Их бывает примерно человек девять-десять. По именам и фамилиям я их не помню.

— Имеете ли вы своих духовных детей?

— Я, как и все священники, имею духовных детей, которые у меня исповедываются, но они все время меняются, сегодня одни, а в следующий раз другие, есть такие, которые состоят у меня духовными детьми по нескольку лет <…>

— Назовите своих духовных детей по фамилиям, которых вы знаете давно. — По фамилиям я их не помню.

Но на этом допросы престарелого отца Петра не закончились. В этот же день, 27 августа, его допрашивали вновь. В качестве обвинения ему выдвигали новые показания лжесвидетелей. Его обвиняли в том, что в 1935 году он активно выступал против закрытия Троицкой Верхнепосадской церкви, где когда-то отец Петр проходил диаконское служение. Вместе с членами церковного совета батюшка предпринимал поездку в Москву, где обращался во ВЦИК с ходатайством об открытии этого храма вновь.

В начале 1920-х годов в Троицкой Верхнепосадской церкви в качестве настоятеля служил будущий викарий Нижегородской епархии — епископ Краснобаковский Онисим (в миру Михаил Владимирович Пылаев), с которым отец Петр был очень дружен и долгие годы вел обширную переписку, когда тот находился в ссылках. Связь с этим святителем также вменялась отцу Петру Сахаровскому в качестве обвинения.

— Следствие располагает данными, что вы в связи с закрытием церквей вели контрреволюционную агитацию, призывая верующих прихожан к совместной борьбе с советской властью.

— В связи с закрытием церквей, и в частности Троицкой церкви, церковный совет в лице В. А. Шимарева и М. А. Жукова решил ехать в Москву с ходатайством об открытии церкви. Вместе с членами церковного совета ездил и я. Лично я не знаю, было ли заседание церковного совета или собрание верующих по вопросу закрытия церкви, и какие там стояли вопросы <…>

— Вы лжете — вы были инициатором ходатайства и инициатором собрания, на котором выступали и призывали верующих к совместной борьбе с мероприятиями советской власти по закрытию церкви, а, следовательно, и выступали против советской власти. Дайте следствию правдивые показания.

— На этом собрании я не был, не был и инициатором его созыва, а также не выступал на нем с контрреволюционными заявлениями.

Невзирая на позицию отца Петра, следователь продолжал вести многочасовой изнурительный допрос, добиваясь признания его вины.

— Следствие располагает данными, что вы среди прихожан Спасской церкви вели контрреволюционную агитацию, говорили о скорой гибели советской власти. Следствие требует от вас признания.

— Никакой контрреволюционной клеветнической агитации среди прихожан Спасской церкви я не вел.

— Что вам говорит фамилия Пылаев?

— Пылаев Михаил Владимирович — это бывший настоятель Троицкой церкви, в епископском звании владыка Онисим <…>

— Вы поддерживаете связь с Пылаевым и какой она имеет характер?

— С момента высылки из г. Горького Пылаева я с ним имел письменную связь до 1937 года — будучи в Каргополе, он мне писал и я ему отвечал <…> По характеру наша связь с Пылаевым заключается во взаимных поздравлениях с праздниками.

В 1937 году во время обыска и ареста протоиерея Петра Сахаровского была изъята его личная переписка и различные рукописи, в том числе и стихи. Одно из стихотворений — посвящение на книге духовного содержания — было расценено как антисоветская агитация:

Пусть эта книга Спасения
Вам подает утешение
в годы борьбы и труда.

На данное обвинение батюшка отвечал, что этот стих призывает верующих бороться со страстями. Найденная во время обыска в Спасском храме проповедь протоиерея Петра, произнесенная им еще в 1930 году в Троицкой церкви на праздник в честь мученицы Параскевы Пятницы, также была расценена следствием в качестве призыва к борьбе против советской власти, на что отец Петр отвечал следователю:

— Этой проповедью я имел целью обратить внимание верующих на великомученицу Параскеву, терпевшую муки и издевательства, но не потерявшую мужества и терпения в борьбе за веру Христову, и призывал верующих быть мужественными и терпеливыми в борьбе с всякими невзгодами и обращаться за помощью к священномученице Параскеве.

Можно предполагать, что именно по молитвам новомученика протоиерея Петра Сахаровского в 1993 году Господь явил новому поколению прихожан нижегородской Спасской церкви чудо мироточения именно от храмовой иконы всехвальной мученицы Параскевы.

21 сентября 1937 года, согласно протоколу заседания Особой Тройки при Управлении НКВД, протоиерею Петру было предъявлено обвинение в том, что он «является активным участником горьковского филиала церковно-фашистской диверсионно-террористической и шпионской контрреволюционной организации, связанной с союзным церковно-фашистским центром, и возглавляет контрреволюционную повстанческую группу церковников, созданную им же по заданиям руководителей <…> организации Тулякова [епископа Феофана. — Прим. авт.] и Лаврова [благочинного нижегородских церквей. — Прим. авт.]. Проводил вербовку новых участников в контрреволюционную организацию, вел повстанческую агитацию <…> собирал шпионские сведения о городе Горьком».

В этот же день отцу Петру и другим нижегородским священнослужителям, проходившим по этому делу, Тройка НКВД вынесла приговор — расстрел. Протоиерей Петр Сахаровский был расстрелян 4 октября 1937 года и погребен в общей безвестной могиле.

В архивном следственном деле в качестве вещественного доказательства сохранился один из рукописных конспектов проповеди отца Петра, где он писал: «Нет такого счастливца в мире, который горести бы не знал. Мир наш весь подобает морю. Море ветром волнуется, жизнь наша горестями возмущается, на море волна следует за волной, в жизни нашей беда следует за бедой — одна прошла, другая наступает, и так беспрестанно. Жизнь наша колеблется подобно кораблю на море, но есть якорь — терпение, он предохраняет нас от бед. Христианское терпение — сделает исповедника Христовой Веры непобедимым. Терпеливый — может быть лишен всего, но победим быть не может».

На Архиерейском Соборе в 2000 году протоиерей Петр Сахаровский был прославлен для общецерковного почитания в лике святых новомучеников и исповедников российских ХХ века.

Память сщмч. Петра 4 октября.

Цитируется по книге «Жития святых, новомучеников и исповедников Земли Нижегородской». — Нижний Новгород, 2015. Авторы-составители: архимандрит Тихон (Затёкин), игумен Дамаскин (Орловский), О.В. Дёгтева.