Юрий Нечипоренко человек динамичный, можно сказать неуловимый… Особенно для разного рода определений. А еще он — талантливый и самобытный московский писатель, обладатель престижной литературной премии „Заветная мечта“. Весной 2009 года к 200-летию со дня рождения Николая Васильевича Гоголя в Нижнем Новгороде прошла презентация книги „Ярмарочный мальчик“, посвященной русскому классику. 28 марта 2010 года в рамках Недели детской и юношеской книги, которую проводит Нижегородская областная детская библиотека, Юрий Нечипоренко представит новую, во многом автобиографичную книгу — „Начальник Связи“. Накануне этого события нам удалось встретиться с автором и из первых рук узнать о его новом детище.
— Юрий Дмитриевич, первый вопрос, конечно, про Вашу новую книгу. У всякой книги есть своя сверхзадача, которая может быть не связана напрямую сюжетом или персонажами, какова она в „Начальнике Связи“?
— Я старался передать атмосферу того времени, дух 60-х, 70-х годов, изображенных не в политическом и не в публицистическом, а в художественном ракурсе… Хотелось бы, чтобы все увидели кусок лакомый, ароматный из жизни, которой жили люди в провинции, в шахтерском городке, на границе Украины с Россией. Чтобы эта жизнь не пропала. Мне кажется, что литература отчасти решает такую задачу, в этом она сродни мифологии. Когда люди живут каким-то образом, им не нужна описывающая его литература, а вот когда этот образ жизни исчезает, то для сохранения его хотя бы в исторической памяти нужна литература. Литература — как некий дух, что вылетает из жизни при смерти того или иного явления. Сейчас остались мифы и сказки, и мы уже знаем, что в древности были какие-то инициатические практики, в которых мальчики становились мужчинами, воинами… В каком-то смысле у меня тоже произошла такая инициация — я писал о том, что происходило со мной, пока я не стал ученым, писателем, вообще человеком, способным делать что-то для взрослой жизни.
— Как, на Ваш взгляд отличается детство нынешних ребят от поколения, подраставшего в 60-е-70-е годы?
— Очень сильно. Излом произошел на моем сыне. Пределом мечтаний моего детства был стакан кваса за 3 копейки или сока за 5 копеек, а когда я водил уже своего сына на тренировку в Москве, там уже было столько искушений, что он залипал у каждого ларька по дороге. Там было все — и жвачки, и куколки, и игрушки… Дорога растягивалась от десяти минут до получаса и имела 5–6 мест „искушений“. Думаю, что у нынешней молодежи таких мест еще больше. Хотя мир реальностей не сильно изменился, но изменился мир, надутый рекламой, виртуальностью, брендами. Вырос огромный мыльный пузырь, а дети как раз на эти все пузыри (барби-куклы, компьютерные игры) реагируют — это для них создан искусительный, огромный мир. В нашем мире этого не было, у нас была почти чистая реальность, которая состояла в том, что мы шли на базар и покупали вишню. В этом состояла реальность нашего наслаждения. А здесь просто огромное изобилие приманок. Были, конечно, игрушки, но это были не тот ассортимент, выбор, а главное не было такого душераздирающего крика, который везде сейчас стоит, ведь что такое реклама — это крик, крик товара о желании соединиться с покупателем. Ребенок живет в этом кричащем мире. Счастье, если ребенок сам что-то рисует, увлекается музыкой — вот тут может быть какая-то детская фантазия, вот в этих „переулках“. Но ему настолько явственно дают, навязывают виртуальный мир 3D, что просто диву даешься.
— И что же может защитить, обезопасить детей и детство сегодня?
— Думаю, что главной защитой является книга, ведь когда ты читаешь хорошую книгу, она не прерывается рекламой. Наоборот, ты ее можешь отложить в любой момент и подумать о чем-то своем, книга дает свободу в отличие от телепередачи и всего прочего, что тебе навязывают. Защищает хорошая литература, в которой можно найти место себе и своему воображению, потому что это ведь довольно сложная работа, когда ты слова превращаешь в мир чувств. Из-за символов у тебя возникают переживания, это же не навязанные зрителю образы… Читая хорошие книги, ребенок получает довольно высокую психическую устойчивость. Если у него разработан этот „канал“ по превращению образов книги в мир мысли и чувства, то он способен осваивать пространство, делать чужое своим, то есть самостоятельно ориентироваться в сложной среде. Я думаю, что книги являются первичными ценностями, которые никогда не будут вытеснены ничем иным.
Не все имеют возможность жить в первозданном мире, хотя хотелось бы, чтобы ребенок жил в своем доме, где свои куры, индюки… Непосредственный опыт общения с миром живых существ, который находится рядом с твоим домом,— это огромное богатство. Так как большинство городских жителей этого уже лишены, то мне бы очень хотелось, чтобы дети общались с животными хотя бы на каникулах у бабушки в деревне. Но если даже и этого нет, то мне кажется, что не все еще потеряно, если человек может открыть книгу, в какие-то похожие миры и, хотя бы так, находить связь с прошлыми поколениями и с их опытом. Такое впечатление, что к нам пришло слишком много всего из будущего! Пришли некие „гости из будущего“ и все у нас украли. Эти монстры украли петухов, курей, певчих птиц… Хорошо, если у кого-то дома есть собака или кот. Поэтому спасение — в земле, в земных существах, в любви к ним…
— Вы упомянули тему „спасения“. А в чем оно состоит для Вас?
— Эта тема у меня вообще не затронута в творчестве напрямую. Так получилось, что в детстве я был крещен и спокойно относился к религии. Думаю, что вера является основой миросозерцания, мироощущения и мировоззрения, но я не хочу педалировать этот вопрос и как-то навязывать свое видение другим.
Мне кажется, что религиозность растворена в нашем языке и если ты в достаточной степени художник, то ты это чувствуешь, и это передается само собой через твои произведения. В рассказе „Ежик и самопал“ я показываю что, вопросы веры возникают сами собой, это такая стихийная религиозность, потому что ясно, что за всей реальностью материальной, которую мы видим, стоит Нечто. Ребенок об этом догадывается, ему даже не надо это как-то навязывать, он сам это ощущает… В творчестве я стараюсь идти по тому же пути: вера должна являться сама, как некое откровение в жизни. В этом отношении я с сомнением отношусь к художественной литературе, которая настойчиво радеет о религиозном воспитании… Литература должна понимать свое место в жизни.
— Каковы будут Ваши пожелания читателям нашей газеты?
— Мне кажется, что настолько интересное и важное время мы переживаем сейчас, что преображению подвергаются многие вещи, переосмыслению — многие ценности… Человек, который избрал ориентиром вечные христианские истины, уже крепко стоит на ногах. А тот, кто крепко стоит на ногах, может много сделать, и вот я пожелаю вашим читателям великих свершений во всех областях. Пусть это будет наука, производство, литература, бизнес, фермерство, все, что угодно, мне кажется, что если человек верит, то у него есть основания для реальных достижений.
Беседовал Роман Фанариотский
При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской епархии обязательна.