Стало общим местом утверждение, что история ничему не учит и у нее нет сослагательного наклонения. И все же в XXI веке, особенно после недавних событий на Манежной площади в Москве, когда молодежный бунт заставил усомниться в крепости государственных основ нынешней России, многие поняли, что у нас есть только один учитель, который может дать мудрый совет, — история. Как наши предки на протяжении веков сохраняли мир в полиэтническом российском обществе? Как христианские ценности служили процветанию государства? Об уроках и мифах истории, о православном идеализме русских царей, на котором столетиями держалась одна из сильнейших в мире русская империя, мы побеседовали с деканом исторического факультета Нижегородского педагогического университета Радиславом Кауркиным.
— Радислав Вячеславович, наблюдая события последних лет, можно сказать, что либерализм в России не прижился. Но нет ли противоречия в том, что русская православная империя на протяжении нескольких веков была по сути своей рабовладельческой?
— Нет, рабовладения на Руси никогда не было. Если брать раннее средневековье — то еще Прокопий Кесарийский отмечал как раз своеобразие рабства у славян. Рабами у них становились, как правило, захваченные в войнах пленные. В положении рабов они находились лишь определенное время, а затем им предлагали на выбор — либо стать свободными общинниками, либо уйти за определенный выкуп. То есть рабство носило очень ограниченный характер. Основную массу населения Древнерусского государства составляли свободные землепашцы-смерды, объединенные в общины. Например, в «Правде Ярославичей» отражены следующие категории зависимого населения: холопы, рядовичи и закупы. Так вот, к рабам можно отнести лишь холопов, которые не играли в экономической жизни сколь-нибудь заметной роли. Таким образом, рабство в Древнерусском государстве представляется «каплей в море свободного населения».
Если Вы имеете в виду крепостное право, то это все же не рабовладение — это совершенно разные вещи. Во-первых, крепостное право никогда не распространялось на все крестьянство и правительство постоянно боролось с незаконным обращением «в холопство». Об этом свидетельствует целый ряд указов XVI-XVII веков. Во-вторых, основная часть налогопоступлений в казну шла от черносошенных крестьян и посадского населения. Это были в целом юридически свободные, самостоятельные и независимые в хозяйственной и общественной жизни граждане, даже несмотря на определенные ограничения в передвижении, которые были введены Соборным Уложением 1649 года из-за системного кризиса времен Смуты. В-третьих, был закон, перед лицом которого помещик нес ответственность за жизнь и здоровье своих крепостных. Конечно, при этом имели место и судебные разбирательства с помещиками за недолжное отношение к своим крепостным. В идеале помещик нес ответственность перед Господом Богом за душу и жизнь крестьян, которыми он владел. Когда это осуществлялось на практике, отношения между помещиком и крестьянином были нормальные. В-четвертых, когда дворянин получал из казны поместье во временное, пожизненное или наследственное владение, крестьяне, попадавшие к нему, считали себя государевыми людьми, хотя и находившимися во временном пользовании помещика. Ситуация коренным образом изменилась в 1741 году, когда по указу Елизаветы помещичьи крестьяне выводились из-под присяги на верность вступающей на престол особе. Это принципиальное и знаковое событие для последующей истории России. Теперь за них присягу давал помещик. В крестьянской среде стала накапливаться критическая масса недовольства. Через одно поколение произошел социальный взрыв. Именно этот фактор, на мой взгляд, лежал в основе пугачевского выступления.
— В таком случае был ли бунт Пугачева бессмысленным и беспощадным, как считал Пушкин?
— Я думаю, он был осмысленным, но беспощадным. Крови пролилось очень много с той и с другой стороны. Но позже правительство Екатерины пошло на смягчение законов в отношении крестьян. Стало ясно, что воспитывать надо не только их, но и тех, кто ими владеет. Екатерина, кстати, отменила слово «раб», и это было знаком для общества. Именно тогда в России стали появляться произведения, в которых ярко выписаны образы отрицательных помещиков. В XIX веке эту традицию значительно усилили писатели либерального направления. Но был и значительный пласт не менее ярких произведений, показывающих хороших помещиков. Противоречивая, конечно, эпоха, как и наша история в целом. Мне кажется, что Екатерина II думала об отмене крепостного права, но если бы она это сделала, то не усидела бы на троне — консолидированное к периоду ее правления правящее сословие ей бы этого не позволило, случился бы очередной дворцовый переворот.
— Не кажется ли вам, что существует некий трагический парадокс русской истории, когда идеалистическим порывам правителей России сопутствовали практически неудачи? Например, последний русский царь Николай II считал себя отцом народа, ответственным за его судьбу, но при этом большинство историков называют его правление неудачным. Нет ли здесь противоречия между идеальными установками и реальной жизнью?
— Думаю, беда Николая II была в том, что он оказался слишком мягок. Он действительно боялся пролить кровь. Чтобы быть понятым, обращусь к истокам. Дело в том, что у московских князей и особенно у московских царей, хотя и в разной степени, у кого-то приглушенно, у кого-то обостренно, присутствовало особое ощущение своей власти. Царская власть представлялась не правом делать что угодно себе, а обязанностью служения Богу и народу. Верховная власть ограничивалась каноном, т.е. основными церковными правилами, и «стариной» — обычаем. Совокупность канона и старины составляла понятие «правды» — выражения нравственной справедливости. В русском народе всегда считалось, что правда должна быть выше права. Когда сформировалась государственная идеология «Москва — третий Рим», сложилась четкая формула: народ служит царю, а царь служит Богу. Каким образом царь служит Богу? — Тем, как он управляет. Ему Господь Бог вменил в обязанность нести ответственность за миллионы православных жизней. Мы, например, обвиняем Ивана IV в том, что он погубил много людей, и я согласен, что жертвы были иногда бессмысленные. Но, с другой стороны, тот же поход на Новгород явился государственной необходимостью. Если бы царь не пошел на Новгород, то город отпал бы от Руси. Ведь до этого предпринимались неоднократные попытки отторгнуть от страны огромное процветающее Новгородское княжество, которое было одним из экономических столпов государства, — практически весь Северо-Запад России. Обратимся к переписке Ивана Грозного с князем Курбским. Когда Курбский ставил царю в вину убийство знатных бояр, тот писал, что ответит за каждую христианскую душу перед Богом. Значит, он все-таки об этом думал? Если мы обратимся к историческим песням, которые дошли до нас со времен Грозного, то обнаружим, что он выглядит в них как царь положительный. В памяти русского народа он остался не как узурпатор, не как кровопийца, не как губитель христианских душ, а как праведный — т.е. справедливый царь. В начале XVII века на Руси даже появилось такое понятие, как цари «правильные» и «неправильные». Подразумевалось, что царь правильный не значит добрый, а справедливый, он должен думать о благе всего государства, а не отдельной его части в лице тех или иных социальных групп. Начиная с «Поучения» Владимира Мономаха в нашей стране постоянно звучал призыв к правителям быть достойными своего высокого положения: «Научись быть творцом благочестия, научись по евангельскому слову иметь очам управление, языку воздержание, а уму смирение, телу порабощенье, гневу гибель, блюсти чистоту мысли, побуждая себя к добрым делам ради Господа… Избавьте обижаемого, дайте суд сироте, оправдайте вдовицу…». Писатель ХVI века Ермолай-Еразм в своем сочинении «Правительница», адресованном царю, писал: «И уж если справедлив он по вере, то стоит ему без устали стараться, принимая во внимание то, что к благополучию подданных заботиться в делах управления не только о вельможах, но и о самых последних». Сакрализация царской власти в России ХVI века усилила ее восприятие как сосредоточение «божественной истины» и «божественной правды», как реальное воплощение справедливости, неподкупности, всеобъемлющей заботы обо всех подданных. Московский митрополит Платон в начале ХIХ века во время коронации Александра I обратился к нему со следующими словами: «Узриши в лице благого Бога сходящее к тебе милосердие, да милостив будеши ко вручаемым тебе народам. Достигнут бо престола твоего вдовицы и сироты, и бедные, утесняемые во зло употребленною властию, и лицеприятием и мздоимством лишаемые прав своих… да защити их, да отреши их слезы, и да устроиши их везде проповедывать твою промыслительную державу. Предстанет и самое человечество в первородной своей нагой простоте, без всякого отличия порождения и происхождения. Взирай, возопиет общий Отец, на права человечества!». О чем это говорит? О том, что в нашей стране существовала многовековая традиция церковного поучения правителей, когда Церковь доносила до царя чаяния народа и призывала его быть справедливым, заботливым, мудрым и праведным. И чем ближе к сердцу воспринимались эти утверждения носителями высшей власти, тем лучше жилось подданным, тем ярче проявлялось созидательное начало России. Я считаю, что если бы Иван Грозный не ввел опричнину, то Русское государство могло бы развалиться, т.к. еще очень сильны были сепаратистские процессы. Думаю, в истории есть жертвы бессмысленные, а есть оправданные. Россия всегда была сильна тогда, когда была сильная централизованная власть. Ее ослабление вело к трагедиям, и наиболее яркое тому подтверждение — Смута начала ХVII века. При петровском абсолютизме и вовсе сложилась уникальная идеология: «народ служит царю, царь служит народу во имя всеобщего блага». Конечно, не все царствующие особы думали о благе народа — Екатерина I, Анна и т.д. Именно они послужили причиной появления в русской историографии либеральной линии (с опорой на европейскую традицию) очернения всего русского абсолютизма. Фундаментальные основы русской государственности оказались подвергнуты критической переоценке.
— Возвращаясь к Николаю Второму…
— Здесь нужно освободиться от мифов, привнесенных большевистской пропагандой. Знаете, наказания за политические преступления в императорской России были достаточно либеральными. Веру Засулич, например, после ее покушения на градоначальника Ф.Ф.Трепова суд присяжных оправдал. Почитайте работу П.А.Кошеля «История русского терроризма», и вам многое станет ясно. Или взять подвиг дворянок, которые пошли в Сибирь за своими мужьями-декабристами. Да, это был подвиг, тем более после того, как им было заявлено, что дети, рожденные от ссыльных, не будут дворянами. Но по российскому законодательству жена обязана была ехать за мужем даже на каторгу. Данная норма была отменена при Екатерине II. И до дворянок этот подвиг совершили тысячи обыкновенных русских крестьянок. Причем дворянки добирались до поселения в своих повозках или на перекладных, а крестьянки шли пешком — не на что было ехать. Даже когда это отменили по законодательству, многие крестьянки продолжали идти за своими мужьями — это было, как сейчас принято говорить, в психологии семейной жизни. То есть православное, евангельское отношение к жизни было нормой для русского народа. И в случае с Николаем Вторым, думаю, именно этот момент оказался решающим. Как православный он боялся пролить христианскую кровь и вообще применять жестокие меры.
— А как же расстрел мирной демонстрации 9 января под предводительством Гапона?
— Я думаю, что его вынудили. А может быть, сначала отдали приказ, а потом сослались на него. Я, к сожалению, не специалист по истории России начала ХХ века, но всем известно, что многое тогда было основано на провокациях.
— Традиционно выпускники гуманитарных факультетов — историки, философы, юристы — определяют генеральные направления идеологии того или иного государства, его системы ценностей. Так было в императорской России, в Советском Союзе, так это и сейчас. Чем сегодня наполнены умы студентов истфака?
— Если на первом курсе они с раскрытыми глазами и ртами сидят на лекциях, к четвертому курсу это, как правило, заканчивается. Потому что все они начинают подрабатывать, ведь прожить на академическую стипендию, которая составляет 1100 рублей в наше время нереально, тем более что ее получают далеко не все. Аспирант, к примеру, получает чуть больше полторы тысячи рублей. Как можно развивать науку с такой стипендией? Это не их вина, это их беда. Тем более что около 60 процентов наших студентов — это сельские ребята. И когда семья живет на пенсию бабушки и дедушки, а у родителей просто нет работы, я не знаю, как они выживают. Хотя у них есть тяга к знаниям, но, как гласит пословица, пустое брюхо к учению глухо. О какой элите мы говорим? Разве так выращивают элиту? Насколько я вижу, студенты абсолютно не конфликтуют на почве национальных или религиозных разногласий. Они с одинаковым пиететом относятся и к православным, и к мусульманским святыням. Даже в отношении к представителям кавказских народов преобладает скорее этический момент. Может быть, стоит говорить о недостатке патриотизма, хотя это слово в последнее время вызывает резкое отторжение. Если патриот, значит нацист или антисемит и т.д. Но патриотизм должен быть в любой здоровой нации. Это не ненависть к другим, а любовь к своему народу, любовь к родине. Вообще я думаю, что нет ненависти, есть недовольство определенным типом поведения отдельных представителей южных народов, неуважительным отношением к нашим порядкам, обычаям со стороны инородцев, как говорили раньше. А законы у нас общие, поскольку и страна одна — Россия. Пьяные драки на улицах бывают не только у нас, но и в Европе и в Америке. Но я не думаю, что в основе такого поведения лежит ненависть к представителям иных народов, не было в России такого никогда. Россия вообще уникальная страна, у нас не было, слава Богу, ни одной религиозной войны, хотя могло быть очень много.
— А как же преследование старообрядцев? Разве это не война?
— Конечно, нет. Поверьте мне, я профессионально занимаюсь старообрядчеством. Преследовали не старообрядцев в целом, а учителей раскола, проповедников. Были такие уникальные случаи, когда один старообрядческий учитель (именно так он называется в документах) совершил четыре гари. Он приходил в село, подговаривал людей. Они самосжигались, бывало, до 200 человек, а он уходил. Заранее готовил себе тайный ход, через который уходил. И поймали его только на четвертой гари. Разве за это не надо было преследовать? Я понимаю, что призыв Аввакума очиститься через огненное крещение — основа этого явления, по сути своей героическая и идеалистическая. Он сам за это пострадал, был сожжен. То есть в этом случае государство боролось не с населением, а с идеологией. Основная же масса последователей старой веры подвергалась экономическим формам воздействия. Однако, как всегда, не без исключений. Я имею в виду деятельность Нижегородского архиепископа Питирима или историю со старообрядческими поселениями на Вятке.
— Какие государства и империи в истории достигали особого успеха — с националистическим или космополитическим уклоном в идеологии?
— История человечества знает несколько типов имперской государственности. Одни из них были основаны волей одного человека — это империи Македонского, Атиллы, Чингис-хана, Тамерлана, Наполеона и др. Общая черта этих государственных образований — воля правителя опирается на устремления социума и в короткие сроки объединяет под своей властью этнически и духовно чуждые народы. После политической, естественной или насильственной смерти вождя наступает кризис и исчезновение государства. Второй тип империй — это когда государство силой оружия, силой политики, силой денег включает в свою орбиту чуждые друг другу этносы через расширение своей территории до практически неограниченных пределов. Это Римская, Османская и Британская империи. Для Римской и Османской империй было характерно проведение политики создания своего рода национальных резерваций с ограничением политических прав тех, кто в них проживал, а также насаждение имперского образа мысли и жизни. Итог — распад на отдельные национальные государства. Империи третьего типа включают в себя Византию, Персию, Россию, Китай. В основе существования лежали этнокультурная близость большинства подданных, наличие сильной духовной составляющей, которая воспринималась и правителями и народом. У восточных славян сначала преобладала идея общеславянского единства. Ведь еще в V веке нашей эры огромную территорию от Балтики на севере до срединного течения Дуная на юге, от Эльбы на западе и Днепра на востоке занимали славянские племена. Идея общеславянского единства имела целью сохранение этноса, языка, культуры. В Х веке эту идею заменяет христианство. В чем основная идея «Слова о законе и благодати» митрополита Илариона? В сохранении веры и распространении христианства на другие народы — на север и на восток. Почему возникла идея «Москва — третий Рим»? Потому что Константинополь был захвачен иноверцами, а Россия была в то время единственным независимым православным государством. В Смуту вера спасла и сохранила государственность, т.к. поляки несли унию. Петр I также строил православное государство. Расхожее мнение в среде либеральных историков о том, что он хотел ввести в России протестантство — это политический блеф. Его цель заключалась в образовании сильной православной империи в противовес католическому «папежному» сообществу западноевропейских стран, о чем убедительно писал в свое время Ю.М.Лотман. В ХIХ веке возникает идея «православие, самодержавие, народность». Да и весь ХХ век прошел в России под знаком защиты своей земли и поиска социальной справедливости, т.е. опять общехристианские ценности. И не столь важно, в какие «одежды это было одето», жаль лишь безвинных жертв, которые были положены на алтарь этой идеи. Россия до сих пор жива потому, что она спасается молитвой. Как только в России прекратится молитва, рухнет «Третий Рим», последний рубеж человечества, т.к. четвертое царство в книге пророка Данила названо царством смерти.
— Многих ли студентов сегодня интересует религиозный образ жизни?
— В принципе многие считают себя православными в силу двух причин: крещены и с большим уважением относятся к Церкви, но в церковь не ходят. Не то чтобы они не хотят, просто этого нет в привычке, нет в культуре. Хотя я могу утверждать, что сегодня в храмах гораздо больше молодых и среднего возраста мужчин и женщин, чем 10 лет назад. Я вижу, как люди стоят и молятся. В позапрошлом году у нас была археологическая практика в районе Задонского монастыря под Липецком, и я наблюдал большое количество молодых паломников из разных регионов, часто семьями приезжавших к святыням. В то же время мне довелось наблюдать школьников на дивеевских источниках, ведущих себя крайне несдержанно, при этом учительница не делала им никаких замечаний. Пришлось нам их угомонить. Так что перед тем как загонять всех в купель, нужно воздействовать через слово, провести серьезную подготовительную работу. Не нужно на аркане тащить человека в храм. У меня вызывает одобрение практика внимательного подхода к тем, кто собирается креститься, со стороны нынешних священнослужителей. Когда они не крестят всех подряд, а проводят просветительские беседы. Это отрадный факт, 10–15 лет назад этого не было.
— Способно ли человечество извлекать уроки из истории?
— История пытается научить, но у нее почему-то это получается крайне редко и неэффективно, к сожалению. Хотя если мы, например, посмотрим на события, которые имели место на Украине 5–10 лет назад, корни их не в ХХ веке, а в Брестской унии, которая была подписана в 1596 году. И думали ли тогда те епископы, которые ее подписывали, чем это все отзовется? Скорее всего, нет, а это отозвалось через столько времени. Возьмем тот же раскол, знал ли Аввакум и Никон к чему приведет их гордыня? Да и сегодня многим политикам не хватает осторожности в своих шагах и высказываниях. Любой правитель страны должен учитывать степень перспективно-исторического риска — должен соотносить то, как его поступок или слово отзовется потом, спустя насколько лет или столетий? А порой складывается такое впечатление, что нынешние правители России не осознают этого, у них нет ощущения вечности. Давайте представим на одну секунду, что было бы с современным миром, если бы князь Владимир в свое время выбрал ислам, а он рассматривал такой вариант из нескольких возможных. Не было бы сейчас никакой христианской Европы и Америки, были бы христианские анклавы в мусульманском мире. Была бы совершенно другая цивилизационная направленность всего человечества.
— Как вы считаете, в наше время христианская миссия равноапостольных Кирилла и Мефодия имела бы успех у восточных славян? И в какой области требуется просвещение современной молодежи?
— Она уже имеет успех. Народ идет в храмы не только в праздники, но и в будни. Идет процесс воцерковления населения. А для молодежи надо создать нормальные условия жизни: хорошее бесплатное образование, всевозможные кружки, библиотеки, спортивные залы, возможность достойно зарабатывать, иметь жилье и т.д. Иначе никакое просвещение не будет ими воспринято в должной мере — ни политическое, ни конфессиональное, ни этическое. У нас же сейчас идет своего рода развал — средние школы закрывают, библиотеки закрывают, высшую школу перестраивают не в лучшую сторону, ипотекой могут воспользоваться лишь состоятельные, заработная плата у бюджетников минимальная, сельская молодежь бежит в город, где пытается хоть как-то обустроиться в жизни, т.к. село вымирает в массе своей. Нет стабильности у молодежи ни в кармане, ни в голове. Нужна стабильная экономика, социальная защищенность и идея. Россия в силу своей исторической судьбы государство идеократическое. Т.е. государство развивается поступательно только тогда, когда народ и правители объединены какой-либо общей исторически перспективной идеей.
Беседовала Светлана Высоцкая
При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской епархии обязательна.