15 октября настоятель нижегородской Вознесенской церкви на Ильинке протоиерей Михаил Сторонкин встретился с внучкой, правнучками и праправнучкой репрессированного в 1937 году протоиерея Михаила Лавровского, последнего настоятеля Вознесенского храма села Большое Терюшево, о котором Нижегородское благочиние имеет попечение, регулярно организуя туда поездки православных добровольцев, чтобы помолиться и потрудиться в церкви, закрытой в годы гонений.
Трудными путями
Семейное происхождение повлияло на судьбу Владимира Михайловича Лавровского — шестого из семи детей репрессированного батюшки. Владимир Михайлович дважды пытался получить высшее образование: сначала учился на художника в Ленинграде, потом — на строителя в Москве. В обоих случаях препятствием к получению диплома становился документ о социальном происхождении. В справке, которую он получил в Терюшевском сельсовете, было обозначено, что он сын священнослужителя, а потому предоставлять ее Владимир Михайлович не стал.
— Тогда детей заставляли отрекаться от родителей. Чтобы никто не видел, они приходили навещать отца Михаила в дом, где он жил, по ночам. Пробирались огородами, — говорит правнучка отца Михаила Алина Сергеевна Веселова. — Мы же узнали, что у нас есть предок-священник, уже во взрослом возрасте. Эту информацию скрывали. И, конечно, в то время нас никого не крестили. Меня крестила в пять-шесть лет мамина мама в деревне. Под страхом смерти было запрещено говорить об этом. Папа был военным, и не дай Бог кто-нибудь бы об этом узнал!
Вытерпеть семье Лавровских пришлось многое. Еще в 1931-м батюшку арестовали в первый раз, осудили на два года. Конфисковали дом. В том же году от пневмонии скончалась его супруга, Мария Лавровская (в девичестве Штернова). Ее могилу на Бугровском кладбище посещают представители младших поколений семьи.
Где жил батюшка после возвращения в родное Терюшево из заключения, кто его приютил, доподлинно неизвестно. Несмотря ни на что он продолжал служить в Вознесенской церкви до своего второго ареста в 1937 году. Его дочь Вера (в замужестве Успенская) пыталась отправить ему передачу, но ее не приняли. Сказали: отбыл к месту назначения, но туда не прибыл, возможно, умер по дороге.
— Папа, — говорит Елена Владимировна Шаманина, — до последнего считал, что его отец не был расстрелян. Они этого не знали. Думали, что он, возможно, умер в лагерях. Они узнали об этом только в 1991-м, когда Александр Успенский (внук отца Михаила Лавровского, сын иерея Николая Успенского) получил доступ к делу своего отца, тоже репрессированного в 1937-м.
После двух неудачных попыток окончить вуз Владимир Михайлович Лавровский начал трудиться на заводе «Красное Сормово», куда его с неоконченным высшим образованием взяли на должность прораба. Однако благодаря своим способностям он вырос до заместителя директора завода, которым в то время был Ефим Рубинчик.
Работали на благо страны
Две старшие дочери отца Михаила Лавровского, Елена и Нина, стали педагогами. И не просто рядовыми, а орденоносными!
Елена Михайловна, по рассказу ее внучки Натальи Владимировны Китаевой, окончила Арзамасскую Екатерининскую женскую гимназию, а после этого училась на Высших женских курсах в Казани, которые окончила с дипломом I степени. Всю жизнь она преподавала русский язык и литературу в сельских школах и была награждена орденом Ленина.
Ее супруг Алексей Базилев тоже был сыном священника терюшевской церкви Николая Ивановича Базилева. Алексей Николаевич учился в Санкт-Петербургской духовной академии, а когда начались Первая мировая война и мобилизация студентов, подал прошение в Николаевское кавалерийское училище, но не был принят, после чего поступил в Школу прапорщиков (артиллеристов). После революционных событий 1917 года он оказался в рядах Красной армии. Возможно, этот факт позволил дочери священника работать в сельской школе.
В возрасте 27 лет Алексей Базилев погиб под Харьковом. Скорее всего, умер от тифа, который свирепствовал тогда в войсках. Сына Владимира, родившегося в 1918 году, он практически не видел. Остались его письма к любимой Елене: дореволюционные, полные нежности и надежды на встречи на Святки или Пасху, и последние, предсмертные.
— После выхода на пенсию бабушка приехала жить в семью сына Владимира, моего отца, который учительствовал и был директором школы № 142 Автозаводского района. Его педагогическую карьеру прервала служба в армии и Великая Отечественная война. Он воевал в бронетанковых войсках. Бабушка Елена Михайловна, любящая, заботливая и мудрая, много времени уделяла нам, внучкам, — поделилась воспоминаниями правнучка репрессированного священника Наталья Владимировна Китаева.
Нина Михайловна Лавровская, как и ее сестра, окончила Арзамасскую гимназию. Всю жизнь она преподавала в начальных классах, в основном в школах Дальнеконстантиновского района, и тоже за свой труд получила орден Ленина. После выхода на пенсию она жила в семье сына Сергея, который стал военным и трудился в научно-испытательном институте Военно-воздушных сил. А супругом ее был священник Петр Алексеевич Веселов, который также служил в Вознесенском храме в Терюшеве и скончался в 1921 году в Томске от заражения крови.
Сын отца Петра и матушки Нины Александр получил строительное образование, принимал участие в застройке Автозавода, в частности, возводил знаменитые бусыгинские дома. После Великой Отечественной войны переехал в Воронеж. Он скончался от онкологии.
— Болезнь у дяди Саши возникла не на пустом месте, — рассказывает Алина Веселова, внучка иерея Петра Веселова, правнучка протоиерея Михаила Лавровского. — Он написал научный труд, посвященный противооползневым работам, отдал его рецензенту, а тот написал, что работа неактуальная. А через некоторое время работа дяди вышла под именем этого рецензента. Дядя Саша пережил войну, голод, а обман не смог пережить.
Нина Михайловна прожила самую долгую жизнь из всех детей Лавровских — 91 год. Двое ее внуков окончили авиационный институт, внучка — строительный, младшая внучка — медицинский. Правнучка Нины Михайловны (праправнучка отца Михаила Лавровского) Евгения Сазанова, присутствовавшая на встрече с настоятелем храма на Ильинке, также выбрала педагогическую стезю и трудится социальным психологом.
Дом на выселках
Третья дочь отца Михаила Лавровского Вера вышла замуж за диакона терюшевской церкви Николая Успенского. В 1937 году он стал священником, но только месяц прослужил в Вознесенском храме, где настоятелем был его тесть. Обоих арестовали и расстреляли.
Матушка Вера осталась с двумя детьми. Только в 1956 году ей прислали документ о реабилитации мужа. Дочь Лидия окончила медицинский институт, стала педиатром, главным врачом, а сын Александр, окончивший сельхозакадемию, — докто-ром биологических наук, профессором. Дочери Александра Николаевича — доктора медицинских наук.
— В Большом Терюшеве сохранился дом Веры Михайловны Успенской. Когда мы были маленькие, наши родители летом привозили нас в гости к ней. Все родственники были очень дружны, чем могли всегда помогали друг другу. Дом Веры Михайловны жив и сейчас, с ранней весны и до зимы в нем живет ее внук Владимир Тумашов с женой. Он принимает непосредственное участие в субботниках по уборке Вознесенского храма, — рассказала Наталья Владимировна.
Еще двое детей священника Михаила Лавровского, Александр и Сергей, умерли в молодом возрасте, семей у них не было.
Самым младшим в семье отца Михаила и матушки Марии был сын Николай. Он работал на Нижегородском заводе имени Ленина («Нител»). Его супруга была ученым, врачом-микробиологом. Стал врачом и их сын Сергей, он доктор медицинских наук. Именно благодаря Николаю Михайловичу у родственников сохранился обширный фотоархив. В свое время Николай Михайлович собрал имеющиеся снимки и сделал копии. К концу жизни приобрел дом на выселках у родного Терюшева, где отдыхал душой.
«Поповского порядка», то есть улицы, где находились дома Лавровских и Успенских, в самой деревне уже не существовало, а в доме на «выселках» нашелся стул, который когда-то стоял в доме Лавровских.
То, что объединяет
— По рассказам папы, батюшка Михаил был строгим, но любящим. У них в доме была обширная библиотека, рос яблоневый сад, которым батюшка сам занимался. Все они были увлеченными садоводами и цветоводами, — говорит Елена Шаманина.
— Бабушка Нина еще рассказывала, — добавила Алина Веселова, — что он был очень заботливый, на ночь обходил весь дом, не ложился, пока все не проверит.
Как раскидистое дерево росла семья, корнем которой был отец Михаил Лавровский. У его детей, а затем и внуков была привычка съезжаться и собираться всем вместе за большим столом. Они любили друг друга и поддерживали в тяжелые времена. Всех их связывало детство, Терюшево и трагедия, которую они внутренне переживали.
Врачи, представители науки, военные, инженеры, программисты и — из поколения в поколение — педагоги… В этой большой семье, члены которой носят сейчас разные фамилии, каждый умеет найти свою стезю. И каждый хранит в себе частицу живой памяти об отце Михаиле Лавровском, явившем пример крепости духа и не отказавшемся от своей веры.
Дарья Петрова
При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.