Появление в семье ребенка — всегда по воле Божией. Это верно и в том случае, если ребенок приемный. Взять отказника в семью — самая большая христианская добродетель в плане проявления милосердия к ближнему. Так считает протоиерей Александр Мужиченков, настоятель храма во имя Живоначальной Троицы села Кантаурова Борского района.
У самого отца Александра большая семья: семеро детей, 21 внук. Среди духовных чад — и дети, и юношество: ученики семи школ Борского района, студенты Нижегородского областного колледжа культуры, призывники Борского военкомата, воспитанники исправительной колонии № 11 на территории Бора.
— Отец Александр, что бы вы посоветовали тем, кто готов решиться взять в семью приемного ребенка?
— Господь нас всех призывает к милосердию. Отказников сегодня много, хотя живем-то мы сейчас все-таки под мирным небом, у нас всего в достатке. Так вот это, наверное, высшее проявление милосердия — когда мы чужого ребенка берем в свою семью, как своего воспитываем, даем ему родительскую любовь и заботу. Надо и о том помнить, что появление в семье ребенка — это всегда по Божией воле. С христианской точки зрения, с таким вопросом надо обращаться прежде всего к Богу. Каким бы правильным и достойным ни был этот шаг, приемные родители должны, испросив у Господа мудрости, все заранее просчитать. Как мы приведем приемного ребенка в семью, примут ли его другие дети? Усыновить нам его или взять под опеку? Не человеческая ли гордыня велит нам это сделать, не желание ли, чтобы люди о нас потом хорошо сказали? Подумать самим, посоветоваться со священником. Потому что, другой раз, со стороны виднее: чем семья живет, какие в ней проблемы, что для нее будет во благо. Жена приходит на исповедь, и муж приходит. Они, может быть, друг о друге не столько знают, сколько священник о них.
— К вам обращались с просьбой о таком благословении?
— «Батюшка, благослови, деток хотим», — с этим часто приходят, конечно. Но обычно просят о рождении своих кровных чад. Только два случая за 30 лет священнической службы было у меня, когда супруги действительно просили благословение взять приемных детей.
Одна пара пришла за таким благословением несколько лет назад: хорошо обеспеченные, все у них есть, кроме чада. Сегодня их усыновленный ребенок уже, наверное, в шестом классе. Конечно, и любовью, и заботой он не обделен, у него есть все самое главное. Думаю, что и будущее у него светлое, родители сумеют дать ему и хорошее образование, и воспитание.
Второй случай был совсем недавно. Ко мне обратилась женщина, пришла вместе с мужем, сказала: хотим усыновить. Дальняя родственница родила по малолетству здорового младенца и отказалась от него. А у этой семьи уже своих трое детей, один маленький совсем. «Вы что ж, не наигрались со своими-то?» — спрашиваю. А она и рассказала, что в начале супружеской жизни сделала аборт, и хочет отказника взять во искупление того греха. Чтобы он не в детдоме жил, а в семье. Усыновили, покрестили.
А таких, кто обращается к священнику не за благословлением, а у кого уже есть приемные дети и нужно получить совет по их воспитанию, — таких семей немало.
Воспитать чужого ребенка намного сложнее, чем своего. Готовым нужно быть к тому, что генетику, например, никуда не денешь. И со своими-то детьми проблемы случаются, а с приемными… родители порой и понять не могут, что откуда взялось. Бывает, стараются привить качества, которые должны быть у ребенка в христианской семье, вроде бы все делают, что в их силах, а характер у приемного сына или дочери такой, что не переломить.
— Может быть, таких проблем легче избежать, если принять в семью младенца?
— Может быть, и так. Потому что те прихожане, кто ко мне с проблемами обращались, брали не грудничков. Один раз мне довелось освящать детский дом в Нижнем Новгороде. Ребятишки там были маленькие, до пяти лет. И вот когда уже после освящения мы разговаривали с директором этого детдома, она мне говорит: «А вот посмотрите, батюшка: дети все разные, но те, которые были в семье, реагируют на ласку и доброту, а отказники из дома малютки словно этого не понимают. Как много усилий надо приложить, чтобы в отказнике затеплилась человеческая отзывчивость…»
— Стоит ли ребенку знать, что он приемный? И если да, то кто и когда должен сказать ему об этом?
— Считаю, что знать это он должен. И правильнее, чтобы он от родителей это узнал. Мы же в таком обществе живем, что другой раз «добрые» люди на стороне правду ребенку расскажут, да так преподнесут, что душевную травму ему на всю жизнь оставят. Особенно если это произойдет в переходном возрасте.
Подростку труднее говорить, обсуждать то, что его волнует и гнетет, труднее и с обидой справиться. Труднее ему и на исповеди. «Наверное, родители так обращаются со мной, потому что я чужой им был, а со своим-то, поди, было бы у них иначе…» — такое порой слышу. Приходится, бывает, разговаривать и с папой, и с мамой, и с самим приемным чадом, чтобы взаимопонимание в семье восстановилось.
Бывает, разговариваю с уже взрослым человеком, выросшим в приемной семье, а у него всплывают детские обиды. Например, я 22 года окормлял воинские части. Перед окончанием службы мы с каждым срочником разговаривали о том, как он хотел бы в дальнейшем выстроить свою линию жизни. В одном из призывов был молодой человек, который воспитывался в приемной семье. Он поведал, как стало ему обидно, когда узнал от соседей, что он приемный сын. Вспомнил, как он хотел велосипед, а родители не покупали — а своему купили бы, наверное. Возвращаться к родителям после армии не хотел. Надеюсь, что наши беседы помогли ему и он вернулся в семью, которая вырастила его.
Бывает и обратное. Выросший воспитанник приемной семьи узнает, кто его кровная мать, но отказывается сходить к ней, не хочет с ней общаться. Помните, как в советском фильме «Хозяйка детского дома»? Всякое бывает. Жизнь не по математической формуле высчитывается. Но надо уметь прощать, учиться этому, прикладывать усилия, просить Божией помощи.
— Что правильнее для православного человека: усыновить ребенка или оформить опеку над ним?
— С духовной точки зрения нет никакой разницы. Решение зависит от того, как эту ситуацию приемные родители просчитали наперед. Если они оформят опекунство или получат статус приемной семьи, у приемного ребенка останутся права как у сироты. Допустим, когда он станет взрослым, ему будут полагаться жилье и другие льготы. В случае усыновления родители должны быть готовы, в том числе материально, все дать ему своими силами.
Бывает, супруги так и говорят: «У нас не такое хорошее материальное положение, чтобы всем его обеспечить. Так пускай он больше нас имеет, если государство может помочь ему. А мы его воспитаем, окружим заботой». Разве можно корить людей за такие расчеты? Да их только благодарить надо за то, что они готовы дать отказнику семью, где ему все равно лучше будет, нежели в детском доме.
— Если один из супругов очень хочет воспитать приемного ребенка, а второй не согласен — как быть?
— Женщина в такой ситуации не должна идти против воли мужа. Как Господь правит Церковью, так глава семьи должен править семьей. Ведь кто основной добытчик в семье? А если она возьмет ребенка, не будет работать, а он откажется чужого ребенка кормить, или, того хуже, ее настойчивость приведет к разводу, — как она сама будет растить ребенка? В семье прежде всего должно быть единомыслие. А что семье выбрать — это очень индивидуально, тут нет никакого шаблона.
— Бывает, что ребенка хотят оба родителя, но у женщины есть противопоказания по здоровью, она за усыновление, а муж настаивает на рождении своего. Как поступить?
— Могу много примеров привести, когда врачи говорили, что ни в коем случае нельзя рожать, а когда ребенок появлялся на свет — только разводили руками. И ребенок здоров, и с роженицей все хорошо. Воля Божия — она ж не всегда совпадает с заключением врачей.
Даже если не все окажется гладко, мужчина будет воспитывать все-таки своего ребенка и заботиться о нем, каким бы он ни родился. Не может человек знать Промысл Божий, у Льва Толстого хорошо об этом в притче «Чем люди живы» сказано. Ангел и тот не понял Божиего Промысла о людях, пока шесть лет не прожил среди людей.
Было в моей практике такое. Врачи супругам сказали, что они бездетны. Двенадцпать лет супруги ходили в храм, молились сами, и мы за них молились. И через 12 лет родился у них сначала один мальчик, а через год — второй. Теперь эти ребята уже взрослые люди, сами скоро, наверное, семьи создадут.
— Надо ли, по-вашему, спрашивать своих детей, хотят ли они принять в свой круг неродного брата или сестру?
— Спрашивать ли «согласия» детей — это смотря сколько им лет. Дошколят можно и не спрашивать. А уж если свои дети школьники, то как тут не спросить, и сделать это лучше на семейном совете. Родные дети в другой раз быстрее сходятся с приемным ребенком, чем сами родители, ближе родителей ему становятся. Не важно, что они не родные по крови, если отношения хорошие. А чтобы они хорошими были, родители должны суметь сделать так, чтобы дети не чувствовали ревности друг к другу.
Эти вопросы легче решаются, когда семья живет в единомыслии, в христианской традиции, и все, что делается в семье, принимается всеми домочадцами как должное. У отца и матери в таких семьях непререкаемый авторитет. Но сегодня институт семьи потерял силу. Не стало семьи как малой Церкви, где есть единоначалие и все вокруг этого движется. У нас нет общей трапезы — ну, может быть, по каким-то большим праздникам. Мы живем, вроде бы, и в одном доме под одной крышей, но каждый — в своем маленьком мирке.
— Как быть, если ребенка усыновили, а любви к нему не приходит или еще что-то не клеится?
— Отвернуться от усыновленного чада потому, что нет к нему того чувства, которого хотелось, — об этом и речи быть не может. Коли ты взял свой крест, то и неси его. Если мы взяли ребенка в семью, мы должны относиться к нему как к своему — всегда, при любых обстоятельствах. Не случилось любви, равной чувству к своим детям, — живи и поступай так, чтобы приемный ребенок этого не только не знал, но и не ощущал. Как говорится в 1-м послании апостола Иоанна: «Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною» (1 Ин 3:18). Иначе какие же мы христиане? Он у тебя не просил усыновлять его, это было твое желание. Кто взял ответственность за живое существо, тот от этого не может отказаться. Собачку со двора выгнать и то будет не по-человечески, а с живым человеком разве можно так поступить? Возьмите наши русские народные сказки: «Двенадцать месяцев», «Морозко». Хорошо ли там жилось нелюбимым падчерицам? Такие же ситуации можно видеть и сегодня, а этого быть не должно.
— Супругам, раз уж они создали семью, в любом случае нужно стремиться к родительству — не кровному, так приемному — или спасителен и вариант просто прожить жизнь без детей? Ведь многие бездетные пары так и не решаются на усыновление.
— Не хотят приемного ребенка — и не надо! Пускай посвятят себя Богу. Пусть несут, как Иисус, свой крест безропотно. Это тоже решение семьи, осуждения людского здесь быть не может. Это Господь будет судить, как они свою жизнь прожили. Бывает, не дал Бог своих детей, но есть родственники, которым можно помочь, как никто больше не поможет. Есть у меня знакомая семья: как вышли супруги на пенсию, так и начали присматривать за многочисленными племянниками. Одного из садика забра ть, другого на кружок отвезти, третьего — на секцию. Женщина рассказывает: «Свободного времени у меня совсем не стало, сама как нянька, муж как извозчик, а отказать не можем. Не досталось нам детских пеленок, а теперь, видно, племянникам мы сильно понадобились. Да и спасибо Господу на том! Может, и нам в старости будет кому стакан воды принести».
Анна Меченова
Фото: Александр Чурбанов, Александр Ивасенко